Тульский психотерапевт об обращениях участников СВО: Агрессия, раздражение, у многих нарушен сон
Тульский психотерапевт Елена Умеренко стала гостем youtube-канала хирурга, онколога и маммолога Махира Ахмедова. Темой беседы медиков стала реабилитация участников СВО. Тульская служба новостей предлагает расшифровку интервью со специалистом.
***
Сейчас все больше обращаются к психиатру и психотерапевту участники специальной военной операции. Они приезжают в отпуск и у многих нарушен сон, [присутствует] тревога. Они перестают заниматься повседневными обязанностями, которыми занимались до СВО и участия в ней. Бывает, что неинтересно то, что происходит в обычной мирной жизни, и все внимание, как будто, остается там, на поле боевых действий. Проблемы со сном – в первую очередь, практически у всех, кто возвращается из зоны боевых действий. Часто даже препараты, которые подбирает психиатр или психотерапевт, не всегда помогают. Не так просто бывает подобрать препарат. Порой увеличиваем дозировки, несколько препаратов подбираем, и сон все равно нарушен. Здесь именно [следует] обращаться к профессионалам, потому что с нарушения сна все начинается. Уровень тревоги – кому-то требуется назначение антидепрессантов. У многих агрессия, раздражение. Хочется рассказать остальным, что произошло с участником СВО, о себе...
Что он пережил...
Да. Но часто нет того понимания у окружающих, которые не были там. Здесь лучше обращаться именно к профессионалу, не пытаться глушить переживания алкоголем, срываться на родных. Знаю, что хочется срываться в общественных местах.
Да, вы рассказывали тот случай...
Ко мне обратился молодой человек чуть больше 30 лет. Он сам разрешил о себе рассказать. Я имена не называю. Он жаловался, что маленькая дочка у него... Он злился на себя за то, что она видит, что он в таком состоянии, что она растет, а он не может уделить ей внимание, потому что агрессия, раздражение, и он боялся, что может сорваться на нее. Дочке три года. Он обратился [к нам], подбирали препарат для сна. Ему даже разговаривать было тяжело, рассказывать свои переживания. Он немного был разочарован даже в жизни...
Он хотел вернуться туда обратно?
Он хотел бы вернуться в себя предыдущего...
Стать прежним.
Стать прежним, да, испытывать интерес к жене и дочке. Он говорил даже о том, что ему тяжело выйти в магазин, что он не видит в этом смысл, как будто. Будто потерялся в жизни. Сами родственники в такой ситуации не справятся. Поддержка, хорошие слова – это важно, но лучше обратиться к профессионалу. Сложность в том, что многие не соглашаются. «Я справлюсь сам». Как у нас принято, что мужчина сильный.
Еще и боязнь, наверное. В культуре российской же этого нет, чтобы обратиться к психиатру. Я что, псих?
Ну какое-то клеймо... Но даже когда нарушен сон, я советую обращаться [к специалистам]. Я знаю, что некоторые спят с ножом под подушкой, реагируют на громкие звуки, не могут даже салют переносить, у них начинаются флешбеки, будто они возвращаются в те события, которые были в зоне военных действий.
Те же признаки, которые были во времена Отечественной войны...
Да, в Чеченскую кампанию. В МКБ-10 – Международной классификации болезней есть посттравматическое стрессовое расстройство. Можно сказать, что все, кто побывали, они все в той или иной степени имеют нарушения. В плане сна, эмоциональную лабильность. Многие попадали под обстрелы, в том числе получение контузии является фактором для развития нарушения сна, эмоциональных нарушений.
Я рекомендую помимо подборки лечения у психиатра, обратиться к психотерапевту. Есть психотерапия при помощи движения глаз. Она признана ВОЗ как эффективная именно при посттравматическом стрессовом расстройстве. Смысл ее в том, что при помощи движения глаз мы перерабатываем травматические воспоминания. Если кратко, то представляется негативная картинка, которая всплывает в памяти при воспоминании о событиях. Это может быть не только для военных. Это применяется также при расстройстве, связанном с негативными воспоминаниями. Есть представление, каким я чувствую себя в той ситуации, по которой картинка всплывает. Это обычно негативное представление. Например, чувствую себя беспомощным. Часто беспомощным, потому что в военных действиях тяжело контролировать происходящее. У каждого будет свое негативное представление.
Делается сет (прим. смотрите методику на 08:20). Быстро, под контролем терапевта. Для начала [нужно понять], насколько интенсивно переживание по баллам – от 1 до 10. Если оно совсем интенсивно, то выбираем другие, потому что психика еще не готова. Через несколько сетов мы снижаем интенсивность переживаний. Желательно, до ноля. Также выбирается положительное представление. Например, я буду сильным. Так же – шкала, насколько я считаю его истинным – от 1 до 10. Бывает, что представление хорошее, но человек в него не верит. Выбираем что-то более нейтральное. Далее сканируем тело – где есть напряжение в теле? В эту зону переключаем внимание, делаем сет. Это не одноразово, нужно несколько сеансов, потому что сильные переживания обрабатываются. Редко бывает, что человек сразу переключается. Эта техника пугает, потому что она необычная, но она очень эффективная.
Она приводит в баланс, получается?
Здесь мы работаем с травматическим переживанием. Психика их перерабатывает. Это не волшебная таблетка, переживания остаются, но отношение к ним меняется.
У вас есть пациенты, которые прошли путь и поменялись?
Мы с этим молодым человеком начали, он за два сеанса почувствовал улучшение. Я предлагала еще, но он... Может, еще вернется. Я не могу сказать, что меня есть много клиентов на психотерапии, потому что их забирают, они привязаны к части. Не всем подходит этот вариант. Кому-то достаточно подобрать медикаментозную терапию. В любом случае даже после одного сеанса будет легче, но часто бывает так, что не готовы идти дальше. Должна быть внутренняя готовность, что это моя жизнь и я не хочу спать с ножом, просыпаться от любого шороха. Если родственники направляют, то будет какое-то облегчение, но важно, чтобы сам хотел.
Что может стать провоцирующим фактором – само участие или то, например, что кого-то убил?
Бывает, что под обстрел попал товарищ, с которым прошли многое. Был случай, когда клиент вспоминал, как погиб его сослуживец.
Это боязнь смерти?
Нельзя сказать, что боязнь смерти. Просто такие события, которые психика переварить, и это всплывает как флешбеки – а мог ли я что-то изменить, мог ли спасти товарища? Психика хочет что-то переиграть.
Получается, у участников СВО главное уходит на второй ряд, а на первый ряд выходит...
Травматическое событие, их опыт участия в боевых действий.
Перед тем как поехать туда, человек должен пройти какое-то обследование у психиатра?
Собирается комиссия в военкомате, там есть психиатр. Он ставит категорию годности.
Они рассматривают психотравму, которую человек может получить?
Есть невротические расстройства, туда как раз входит посттравматическое стрессовое расстройство тяжелого течение с депрессией, тревогой. Это может являться не категорией годности «А». Это уже решает военно-врачебная комиссия.
Какой процент отправленных на СВО подвергается этой травме?
Не буду врать, статистику не видела, но узнаю, посмотрю, самой интересно. Просто многие не обращаются, статистику сложно посчитать, поэтому сведения будут вряд ли достоверными.
Вы можете таким пацентам помочь?
Да, тут подбор препаратов. Лучше иметь хороший сон и пить таблетки, чем не спать ночью...
И ухудшать свою жизнь.
И качество жизни своих родственников.
***
Сейчас все больше обращаются к психиатру и психотерапевту участники специальной военной операции. Они приезжают в отпуск и у многих нарушен сон, [присутствует] тревога. Они перестают заниматься повседневными обязанностями, которыми занимались до СВО и участия в ней. Бывает, что неинтересно то, что происходит в обычной мирной жизни, и все внимание, как будто, остается там, на поле боевых действий. Проблемы со сном – в первую очередь, практически у всех, кто возвращается из зоны боевых действий. Часто даже препараты, которые подбирает психиатр или психотерапевт, не всегда помогают. Не так просто бывает подобрать препарат. Порой увеличиваем дозировки, несколько препаратов подбираем, и сон все равно нарушен. Здесь именно [следует] обращаться к профессионалам, потому что с нарушения сна все начинается. Уровень тревоги – кому-то требуется назначение антидепрессантов. У многих агрессия, раздражение. Хочется рассказать остальным, что произошло с участником СВО, о себе...
Что он пережил...
Да. Но часто нет того понимания у окружающих, которые не были там. Здесь лучше обращаться именно к профессионалу, не пытаться глушить переживания алкоголем, срываться на родных. Знаю, что хочется срываться в общественных местах.
Да, вы рассказывали тот случай...
Ко мне обратился молодой человек чуть больше 30 лет. Он сам разрешил о себе рассказать. Я имена не называю. Он жаловался, что маленькая дочка у него... Он злился на себя за то, что она видит, что он в таком состоянии, что она растет, а он не может уделить ей внимание, потому что агрессия, раздражение, и он боялся, что может сорваться на нее. Дочке три года. Он обратился [к нам], подбирали препарат для сна. Ему даже разговаривать было тяжело, рассказывать свои переживания. Он немного был разочарован даже в жизни...
Он хотел вернуться туда обратно?
Он хотел бы вернуться в себя предыдущего...
Стать прежним.
Стать прежним, да, испытывать интерес к жене и дочке. Он говорил даже о том, что ему тяжело выйти в магазин, что он не видит в этом смысл, как будто. Будто потерялся в жизни. Сами родственники в такой ситуации не справятся. Поддержка, хорошие слова – это важно, но лучше обратиться к профессионалу. Сложность в том, что многие не соглашаются. «Я справлюсь сам». Как у нас принято, что мужчина сильный.
Еще и боязнь, наверное. В культуре российской же этого нет, чтобы обратиться к психиатру. Я что, псих?
Ну какое-то клеймо... Но даже когда нарушен сон, я советую обращаться [к специалистам]. Я знаю, что некоторые спят с ножом под подушкой, реагируют на громкие звуки, не могут даже салют переносить, у них начинаются флешбеки, будто они возвращаются в те события, которые были в зоне военных действий.
Те же признаки, которые были во времена Отечественной войны...
Да, в Чеченскую кампанию. В МКБ-10 – Международной классификации болезней есть посттравматическое стрессовое расстройство. Можно сказать, что все, кто побывали, они все в той или иной степени имеют нарушения. В плане сна, эмоциональную лабильность. Многие попадали под обстрелы, в том числе получение контузии является фактором для развития нарушения сна, эмоциональных нарушений.
Я рекомендую помимо подборки лечения у психиатра, обратиться к психотерапевту. Есть психотерапия при помощи движения глаз. Она признана ВОЗ как эффективная именно при посттравматическом стрессовом расстройстве. Смысл ее в том, что при помощи движения глаз мы перерабатываем травматические воспоминания. Если кратко, то представляется негативная картинка, которая всплывает в памяти при воспоминании о событиях. Это может быть не только для военных. Это применяется также при расстройстве, связанном с негативными воспоминаниями. Есть представление, каким я чувствую себя в той ситуации, по которой картинка всплывает. Это обычно негативное представление. Например, чувствую себя беспомощным. Часто беспомощным, потому что в военных действиях тяжело контролировать происходящее. У каждого будет свое негативное представление.
Делается сет (прим. смотрите методику на 08:20). Быстро, под контролем терапевта. Для начала [нужно понять], насколько интенсивно переживание по баллам – от 1 до 10. Если оно совсем интенсивно, то выбираем другие, потому что психика еще не готова. Через несколько сетов мы снижаем интенсивность переживаний. Желательно, до ноля. Также выбирается положительное представление. Например, я буду сильным. Так же – шкала, насколько я считаю его истинным – от 1 до 10. Бывает, что представление хорошее, но человек в него не верит. Выбираем что-то более нейтральное. Далее сканируем тело – где есть напряжение в теле? В эту зону переключаем внимание, делаем сет. Это не одноразово, нужно несколько сеансов, потому что сильные переживания обрабатываются. Редко бывает, что человек сразу переключается. Эта техника пугает, потому что она необычная, но она очень эффективная.
Она приводит в баланс, получается?
Здесь мы работаем с травматическим переживанием. Психика их перерабатывает. Это не волшебная таблетка, переживания остаются, но отношение к ним меняется.
У вас есть пациенты, которые прошли путь и поменялись?
Мы с этим молодым человеком начали, он за два сеанса почувствовал улучшение. Я предлагала еще, но он... Может, еще вернется. Я не могу сказать, что меня есть много клиентов на психотерапии, потому что их забирают, они привязаны к части. Не всем подходит этот вариант. Кому-то достаточно подобрать медикаментозную терапию. В любом случае даже после одного сеанса будет легче, но часто бывает так, что не готовы идти дальше. Должна быть внутренняя готовность, что это моя жизнь и я не хочу спать с ножом, просыпаться от любого шороха. Если родственники направляют, то будет какое-то облегчение, но важно, чтобы сам хотел.
Что может стать провоцирующим фактором – само участие или то, например, что кого-то убил?
Бывает, что под обстрел попал товарищ, с которым прошли многое. Был случай, когда клиент вспоминал, как погиб его сослуживец.
Это боязнь смерти?
Нельзя сказать, что боязнь смерти. Просто такие события, которые психика переварить, и это всплывает как флешбеки – а мог ли я что-то изменить, мог ли спасти товарища? Психика хочет что-то переиграть.
Получается, у участников СВО главное уходит на второй ряд, а на первый ряд выходит...
Травматическое событие, их опыт участия в боевых действий.
Перед тем как поехать туда, человек должен пройти какое-то обследование у психиатра?
Собирается комиссия в военкомате, там есть психиатр. Он ставит категорию годности.
Они рассматривают психотравму, которую человек может получить?
Есть невротические расстройства, туда как раз входит посттравматическое стрессовое расстройство тяжелого течение с депрессией, тревогой. Это может являться не категорией годности «А». Это уже решает военно-врачебная комиссия.
Какой процент отправленных на СВО подвергается этой травме?
Не буду врать, статистику не видела, но узнаю, посмотрю, самой интересно. Просто многие не обращаются, статистику сложно посчитать, поэтому сведения будут вряд ли достоверными.
Вы можете таким пацентам помочь?
Да, тут подбор препаратов. Лучше иметь хороший сон и пить таблетки, чем не спать ночью...
И ухудшать свою жизнь.
И качество жизни своих родственников.
Автор: Захар Степнов