Сталкер Знахарь рассказал о посещении исторической заброшки под Ясногорском

ТСН24 продолжает серию публикаций из цикла «Заброшки Тульской области». На этот раз сталкер под ником Знахарь специально для нашего издания отправился в село Горшково, которое расположилось примерно в 20 километрах от Ясногорска. Там сохранился построенный в конце 19 века храм во имя Святого Славного Воскресения Христова. 

История 

«Село Горшково отстоит от г. Тулы в 36 верстах и от станции «Лаптево» Московско-Курской железной дороги в 20 верстах. Почему село получило такое название, неизвестно. Приход начал свое существование с 1860 г. со времени построения приходского храма. До сего времени деревня Горшково входила в состав прихода села Глебкова Веневского уезда. Но жители деревни  ввиду отдаленности ее от этого села (7 верст), решились устроить свой собственный храм и купили на собственные средства деревянный храм в селе Григорьевском Каширского уезда, где он в это время был упразднен по случаю устройства в оном селе каменного храма», – говорится в книге «Приходы и церкви Тульской епархии» от 1895 года. 

В июне 1860 года храм был построен и освящен. Так Горшково стало селом. В 1985 году там имелось «800 душ мужского и 805 душ женского пола». 

Деревянный храм не раз перестраивали снаружи и внутри. Спустя 17 лет началась закладка нового каменного храма.

Строительство было завершено 1899 году. 

Строился храм на средства прихожан и сторонних благотворителей. Одна из версий гласит, что для возведения церкви были приглашены мастера из Москвы, строившие храм по подобию какого-то столичного храма. 

Помогали и местные жители. У себя во дворах они делали кирпич с добавлением яичной скорлупы для прочности. У Филинского пруда до сих пор сохранились ямы – оттуда местные брали материал для изготовления кирпичей. 

В церковно-приходской школе учились около 150 человек. В 1874 году в Горшково открылась земская школа, а также «казенная», куда брали детей-сирот, за которых государство платило приемным родителям.

Барина в селе не было. Крестьяне считались государственными, прикреплёнными к Тульскому оружейному заводу. Они занимались лесоразработками, возили в Тулу дрова, уголь, а также изготавливали замки.

В начале 20 века в Горшково работала пекарня, а каждую пятницу – базар. 

«Перед Октябрьской революцией в Горшково насчитывалось 236 дворов. Прихожан мужского пола было 1014 душ, женского пола — 997. В селе уже работали две земские школы и школа воспитательного дома. Это закрытое учреждение для подкидышей, внебрачных детей, сирот, а также тех детей, которых не могли содержать родители», – рассказывает Знахарь.

По воспоминаниям местных жителей, последним настоятелем храма в селе Горшково был отец Владимир. При нём в 1937 году церковь была закрыта. После прихода к власти большевиков жители села, чтобы спасти иконы из церкви, разбирали их по домам и прятали. 

«Колокол был снят и переплавлен то ли на пушки, то ли на оружие.Помещение храма использовалось как мастерская и для других хозяйственных целей. А в 1941 году в Лаптево упало несколько снарядов, один из которых якобы разорвался рядом с храмом», – пересказывает слова местных жителей сталкер. 

Исторические фотографии храма были переданы в районный музей жительницей села Горшково Клавдией Яковлевной Алферовой и семьёй Ярцевых.

Период Великой Отечественной войны

За предоставленные исторические материалы благодарность сталкер выражает ио директора Ясногорского художественно-краеведческого музея, методисту по научно-просветительской деятельности Татьяне Вотинцевой. 

«Осень 1941 года была для жителей Лаптевского района напряженной. Враг рвался к Москве. 27 ноября немецко-фашистские войска предприняли сильные атаки на Лаптевском направлении. По решению советского командования в район села Горшково была переброшена 31-я кавалерийская дивизия для действия по тылам врага. 8 декабря 1941 года в селе Горшково противник сосредоточил до 150 машин с пехотой, имея целью нанести фланговый удар нашим частям», — гласит брошюра О.И. Городовикова «Конница в Отечественной войне».

31-я кавалерийская дивизия подполковника Борисова получила задачу ночным налетом уничтожить вражеский гарнизон в селе Горшково и сорвать задуманный фашистами маневр флангового удара. Произведя днем необходимую подготовку, в ночь на 9 декабря 1941 года все орудия и минометные подразделения заняли огневые позиции в готовности открыть огонь по селу Горшково. Эскадроны конногвардейцев подошли со всех сторон к селу и залегли в готовности после огневого налета ворваться в деревню.

После полудня 10 декабря артиллеристы и минометчики открыли огонь по вражеской группировке. Среди немцев поднялась паника. Фашисты пытались на машинах и пешком отступить, но попадали под внезапный удар оцепивших деревню конногвардейцев.

«В три часа, по заранее установленному сигналу, артиллерийский и минометный огонь был прекращен. Тотчас со всех сторон в деревню ворвались лихие конногвардейцы и завершили дело, начатое артиллеристами. Вражеский гарнизон был в большинстве своем уничтожен, а уцелевшие спаслись бегством. Угроза флангового удара была ликвидирована».

Из воспоминаний жителей села Горшково:

«Немцы в селе Горшково появились 8 декабря со стороны деревни Синиченки. Они заняли половину села. Немцы начали ходить по домам и отбирать продукты, теплые вещи и располагаться на ночлег. Выбирали дома побольше, таскали солому и стелили одеяла. Когда немцы входили в село, я был на скотном дворе колхоза и поторопился домой. Войдя в дом, я увидел немцев. Они схватили меня, думая, что я партизан. Учительница, эвакуированная из Тулы, стала немцам объяснять, что я больной человек, а не партизан. Они меня не расстреляли, отпустили. (Абрамов Ф.Я.).

Воспоминания Марии Илларионовны Борисовой:

«Когда немцы вошли в село Горшково, около нашего дома остановились машины. У нас разместился штаб. Меня заставили достать яйца, сало и молоко, подать им на стол. С печки взяли валенки, варежки и забрали их себе. Ночь переночевали в горнице на соломе. На другой день стала стрелять артиллерия со стороны Бураково. Немцы начали собираться и удирать. Было очень холодно на улице. Меня заставили в печке греть воду и заливали её в машины, чтобы завести их и уехать. Но не успели прогреть все машины, бросили их, а сами удрали».

Из воспоминаний Веры Михайловны Савлуковой: «Дня за 2 до прихода немцев были наши разведчики из конной дивизии. Они останавливались в нашем доме, у моей матери Костюшиной Федосьи Никаноровны. Затем они уехали в село Руднево, где был их отряд, а немцы вошли в село. Дом наш был хороший, и на постой был поставлен немец-командир, его адъютант (финн) и шофер (чех). Среди ночи вбежал в горницу адъютант, что-то сказал командиру, и они начали собираться. Шофер на ломанном русском языке сказал матери, что разведка донесла, что русские войска будут скоро в селе и они собираются удирать. К утру вошли русские конногвардейцы. Они спрятались по сараям. К обеду стала бить артиллерия и «Катюша». Снарядов упало много в Ефремовой вершине. Загорелись немецкие машины, сараи. Часть немцев была убита, некоторые удрали. Конногвардейцы преследовали их. Несколько человек молодежи немцы увезли с собой. Под деревней Адашево попали под обстрел. Молодежь разбежалась от них».

Из рассказов Орловой Т.Н., Агуреева Т.В., Орловой А.: «В селе Горшково немцы были только одни сутки. Но и за это время они обобрали жителей. Отбирали валенки, варежки, тёплые полушубки, мясо, сало, яйца. Ходили по дворам и отбирали свиней, овец, птицу. Когда в деревне были немцы, наш самолет сбросил 3 бомбы. 2 упали в лесу, а одна около дома Кондратьева Никиты Васильевича (ныне – Орловы). Осколками от бомбы были убиты два человека: мальчик Агуреев Лев Евдокимович и Ермолович Анна Павловна (москвичи). Дочь Кондратьева Н.В. (ныне – Орлова Татьяна Никитична) и его жена были ранены. Их срочно отправили на лошади в Денисовскую больницу».

Сохранилась и газетная заметка местной газеты от 22 декабря 1941 года. Там говорится о сборе средств на постройку колонны «Тульский колхозник».

Нынешнее время

«Хоть сейчас храм и зарастает деревьями, он по-прежнему остаётся величественным. Вид колокольни имеет очень интересный архитектурный облик, окруженный со всех сторон колоннами. У здания отсутствуют купола. То ли их сняли, то ли они обветшали и полностью разрушились, неизвестно. Очень привлекает внимание внешняя отделка. Арочные проемы, выступы и узоры, сочетание старинного красного кирпича и белого камня. Кое-где еще встречаются еле заметные следы от фресок, украшавших храм. Сейчас можно только догадываться, что там было изображено. Заходя внутрь, тебя обдувает приятным сквозняком. А какой простор и пустота внутри... Если сравнивать с видом с улицы, то кажется, что здание в несколько раз больше. Высокие потолочные своды, мощные арочные колонны...аж дух захватывает…», – рассказывает Знахарь.

Кое-где стены и потолочные своды храма сильно закоптились. Возможно, внутри когда-то бушевал сильный пожар, или же копоть образовалась из-за выхлопов техники, ведь в послевоенное время в здании ремонтировали трактора. Местами заметны провалы в стенах – от естественного разрушения или от прилетевших в 1941-м снарядов. На некоторых окнах остались целыми металлические решетки. Можно замиетить и следы мародеров.

«Храм возвышается над округой, распространяя свое величие и красоту. Он восхитит простором и архитектурным обликом каждого, кто окажется в этом месте. Тоскливо, что такая красота пропадает. Природа берет свое. Вероятней всего, участь этого прекрасного храма такая же как и у многих других – реконструкции и восстановления не будет», – говорит Знахарь.

О других заброшках региона можно почитать в специальном разделе по ссылке.