В Туле родители скончавшегося в роддоме младенца требуют с перинатального центра компенсацию

Пролетарский районный суд рассматривает гражданский иск родителей погибшего в роддоме младенца к областному перинатальному центру. Семья М. требует с учреждения миллион рублей.

Трагедия произошла в январе 2022 года. На 38 неделе у родильницы начались боли в животе, которые были похожи на схватки. Ночью супруг принял решение отвезти жену в роддом. Медики зафиксировали у девушки схватки, но раскрытие не шло, а вскоре закончились и схватки. Днем девушку отправили домой. 

 У роженицы продолжилось кровотечение, причем коричневого цвета. Воды отошли почти через неделю. Они, по словам девушки, имели зеленоватый цвет. 

  — Я отвечала на одни и те же вопросы по 10 раз, их не волновало, что воды зелёные и стекают активно, им почему-то важны были документы. Я и так наблюдалась у них, можно было бы сначала осмотреть меня, а потом уже заполнять. Поступила я без температуры и какого-либо недомогания, - рассказывала девушка.

По словам роженицы, первый врач заявила, что воды зеленые и рожать самой нельзя. В дальнейшем, пояснила девушка, ее вел уже другой врач. Он же принял решение, что рожать пациентка будет сама. 

 - После того, как меня зашили, ко мне положили малыша. Где-то спустя час после его рождения подошла другая, прежде не подходившая женщина, которая услышала что ребёнок «хрюкает», выругалась на акушерку: «Ты что, не слышишь? Чем вы тут занимаетесь тогда?». Она взяла малыша, перевернула его, из носика и рта вышли остатки зелёных вод.

Его снова положили ко мне. Так мы пролежали ещё час. После его забрали, меня отвезли в палату спать, - продолжает роженица.

Утром, по словам девушки, у ребенка не было хрипов, он с аппетитом покушал. После пришел медик и пояснил, что малышу нужен повторый анализ.

  Когда родильницу пригласили в детскую комнату, сын лежал в инкубаторе, вскоре его перевели в реанимацию. Там он пробыл два дня. Спасти жизнь малыша медики не смогли.

  Сообщалось, что смерть младенца наступила от врожденной внутриутробной инфекции.

  После смерти ребенка уголовное дело возбуждали в СУ СКР по Тульской области. После дело закрыли, так как прямой вины в смерти ребенка следователи не нашли.

  Учитывая, что часть времени девушка находилась вне стационара, перед экспертами поставили вопрос, могло ли это повлиять на трагический исход? Эксперт пояснила, что нет. Не было вопросов и к медпомощи девушке в дородовом периоде беременности до начала родовой деятельности. Своевременной и обоснованной назвали помощь и во время родоразрешения, но с оговоркой – «[учитывая] преждевременное излитие околоплодных вод и их характер окраски (зеленый), можно косвенно предположить у пациентки наличие инфекции». 

  Показаний для родоразрешения путем операции кесарево сечение, заключил эксперт, у пациентки не было. Не найдены были нарушения в оказании помощи и в течение послеродового периода.

  Экспертом при этом были найдены дефекты при оформлении медицинской документации. Оказать влияние на исход заболевания они, уточняется, не могли. При этом истцы подчеркивают, что в документации нет протокола врачебной комиссии и согласия матери на назначение ребенку лекарственного препарата Меронем — off-label, который до 3-х месяцев противопоказан.

  Еще один вывод эксперта, на который обращают внимание истцы:

Такие установленные нарушения (дефекты) оказания медицинской помощи как отсутствие оценки состояния ребенка в ПИТ при переводе в ОРИТ; несвоевременное выполнение Эхо-кардиографии; неточности оценки динамики состояния ребенка; поздний перевод в ОРИТ новорожденного ребенка с дыхательной недостаточностью; — неадекватная начальная антибактериальная терапия при поступлении в ОРИТ; невыполнение перевода с аппаратной искусственной вентиляции легких на высокочастотную искусственную вентиляцию легких; непроведение коррекции антибактериальной терапии создали условия для не корригируемого мерами медицинской помощи прогрессирования патологического процесса вплоть до наступления смерти ребенка. Следует учитывать, что своевременно и правильно назначенное и проведенное лечение могло воспрепятствовать прогрессированию указанного заболевания и тем самым повысить вероятность наступления благоприятного исхода (сохранения жизни пациента). Вместе с тем, в силу тяжести рассматриваемого заболевания, а также наличия тяжелой сопутствующей патологии, своевременно и правильно назначенное и проведенное лечение однозначной гарантией наступления благоприятного исхода не являлось.

После закрытия уголовного дела семья решила требовать компенсацию с перинатального центра в рамках гражданского судопроизводства. Дело рассматривают с февраля. По словам представителя М., на одном из последних заседаний ответчик запросил повторную экспертизу. Делать ее должны за счет истца. В случае принятия положительного решения для семьи, стоимость экспертизы компенсируют. Если же суд встанет на сторону ответчика, то примерно двести тысяч рублей истцу никто не возместит.

   — Мы не смогли наказать виновным по уголовному делу, но хотим получить компенсацию. Мы уже потратили большие деньги на экспертизы, адвокатов, психологов. У нас две недели назад родился ребенок. При каждом кашле жена сейчас звонит врачам. Вы же понимаете ее состояние после того, что произошло тогда, – говорит глава семейства. 

Мужчина поясняет, что он готов пойти на диалог с ответчиками и даже заключить мировое соглашение в рамках судебного разбирательства.

Следующее заседание по делу пройдет 12 июля в Пролетарском районном суде.