Александр Дворкин: По активизации сект мы приближаемся к девяностым

Десятки различных сект действуют на территории России и, в том числе, Тульской области. Их активность в 2018 году аналогична девяностым годам. Правда, изменились методы вербовки новых сторонников. О том, как действуют современные деструктивные организации и насколько они опасны, ИА ТСН24 пообщалось с известным российским исследователем современного религиозного сектантства Александром Дворкиным.

Александр Леонидович, одна из последних историй, произошедших в Тульской области, так называемая «Партизанская правда партизан» Алексея Меняйлова. Можно ли их назвать сектой?

– Судя по тому, что я знаю, – это секта оккультного толка, которая  использует патриотическую риторику вовлечения людей. Интересно, что представители этой организации совсем недавно обратились ко мне, и сообщили, что в отношении них ведется уголовное преследование. Они заявили, что ни в чем не виноваты и произошло недоразумение. Попросили их проинспектировать, дать заключение, что они не секта. Это наглый ход, потому что достаточно немного ознакомиться с материалами, чтобы понять, что они собирают оккультную секту. Почитание героев войны, которые с их точки зрения, ангелы-хранители, и должны человеку помогать. К настоящему почитанию героев это не имеет никакого отношения.

Какую цель они могут преследовать? Цель Меняйлова – это заработок денег? Еще один эксперт сказал, что темами про женщин и Великую Отечественную войну, он хочет захватить как можно больше людей и заработать денег?

– Цель любой секты – власть и деньги. Естественно, деньги увеличивают власть, а власть приносит еще больше средств. Это стремление есть. Он пытается привлечь как можно больше людей, что принесет еще больше денег в его кассу. Это бесконечный процесс.

Типичный сектантский метод – расширить круг людей. Каждая секта действует в определенной нише, и они ее увеличивают.

Название секты – достаточно серьезное обвинение. Это можно называть сектой, а не каким-то кружком по интересам или общественным движением?

Я не проводил полноценного исследования, но то, что я знаю, – попытка сформировать секту. Насколько это удалось – другой вопрос. Сейчас они обвиняются в экстремизме, и, мне кажется, основания для этого вполне присутствуют.

Когда в России был период активизации сект? Оцените их работу по активности сейчас по пятибалльной системе?

Сейчас такие организации активны на четыре с плюсом.  В девяностые работали на пять с плюсом. При этом по активизации сект мы приближаемся к тем годам. Просто сейчас их не так заметно на улице, они работают через социальные сети. Тем не менее, их количество, если и меньше, то весьма незначительно.

Произошли большие перемены: одни секты исчезли, вторые – появились, третьи подавали и переманили к себе людей. Не нужно думать, что все секты работают единым фронтом, каждые действуют по-своему. Если они и объединяются, то против общего врага, но все оставшееся время они пожирают свое окружение и бывших союзников.

Есть ли какое-то подразделение сект? Какие организации активны? Не все из них религиозные.

Значительное число современных тоталитарных сект – нерелигиозные. Сейчас очень активны неоязыческие секты, очень активны психокульты – секты, которые действуют как тренинги личностного роста, семинары по повышению внутреннего потенциала, бизнес-тренинги и так далее. Весьма активно движение коучей. Число пострадавших от них растет и растет весьма значительно. Часто бывает, что во время или после курсов, люди погибают.

Активны коммерческие секты, то есть различные пирамиды, псевдоправославные секты. По-прежнему, в России сектантское движение номер один  и по численности, и по влиятельности – Пятидесятники.

Что касается коучей – это настолько опасно? Это секты по зарабатыванию денег?

Вопрос не в том, что у людей забирают деньги, а в том, что сознание людей меняется и многие начинают вести неадекватно, а их проблемы умножаются и начинаются депрессии.

Есть люди, которые погибают во время этих процедур. Бывают тренировки, когда надо пережить ощущение смерть: полежать закопанным под землей или на тебя ложатся 50 человек, а тебе надо выбраться. Бывают какие-то другие достаточно жесткие упражнения. Практически все практикуют упражнения: падаешь с высоты, а тебя подхватывают, но иногда не успевают.

Вы оцениваете активность сект на четыре с плюсом из пяти. Не влияет ли на это нестабильная экономическая ситуация?

Да, влияет. Не только экономическая, но политическая. Действительно сейчас сложное время, новости тревожные. Чем сильнее стресс, тем человек более внушаемый. Люди готовы поверить во что угодно, лишь бы снять тревогу, изменить обстоятельства.

Нет универсального средства уберечь себя или своих близких. Но есть ли что-то, как можно понять, что тебя пытаются вовлечь в секту или твой родственник в нее попал?

Первое и самое главное – родственник очень изменился. Если вас хотят вовлечь, то обещают очень много всего, сразу и бесплатно. Если говорят, что надо прямо сейчас принять решение – это опасный симптом. Это совет на все времена. Чем больше на вас давят сейчас, тем больше информации от вас хотят скрыть, потому что если вы чуть больше ознакомитесь с ситуацией, то меньше шансов, что вы дадите согласие на вступление в организацию.

Вам поступает множество звонков по поводу того, что кто-то попадает в секту? Были ли такие из Тульской области?

Тульская область одна из успешных в плане противосектантской работы. Если к нам поступают звонки, то мы их перенаправляем непосредственно коллегам из Тулы.

Изменится ли активность сект в будущем на худшую оценку?

Прогнозов я не даю. Мы стараемся, чтобы ситуация изменилась. Для этого люди должны больше знать о сектах. Чем больше граждане будут знать о контроле сознания, тем меньше они будут подвержены.

Беседовал: Юрий Зайцев

Текст: Антонина Маркова